Центр современной практической философии

О мнимой народной мудрости — «не обманешь — не проживёшь»

Критический отзыв на статью Д.И. Дубровского

«Проблема добродетельного обмана, Кант и современность»  (Вопросы философии № 2. 2010)

 

 

Снова Кант оказался на острие философской критики наших современников. Тема недопустимости обмана как лакмусовая бумага показывает состояние, настроение и проблемы российского общества. Более двухсот лет Кант «пугает» человечество своим ригоризмом, категоричностью и какой-то немецкой упёртостью, а главное, что многие философы до сих пор этого побаиваются. Не исключением является и автор статьи, известный российский философ, профессор Давид Изральевич Дубровский[1]. В очередной раз он заявил, что Кант не прав, требуя от человека признания безусловного долга правдивости. По мнению современного философа, это безумно, это фантастично, это не по-человечески как-то. Но ещё более возмутительным и опасным ему кажется то, что среди современников находятся сторонники Канта, которые пытаются отстаивать его позицию.

Автор статьи утверждает, что кантовский запрет на любой обман теоретически необоснован. Также против Канта встают известные российские философы − Р.Г.Апресян, Т.И.Ойзерман, В.В.Васильев, О.В.Артемьева и др. В чём же слабость аргументов Канта и его сторонников?

Якобы в том, что они не знали и не знают о фундаментальной четырёхмерности философского знания − его онтологическом, гносеологическом, аксиологическом и праксиологическом измерениях. Как только этот понятийный каркас накладывается на философскую проблему, она предстаёт якобы решённой. Так, по мнению Дубровского, моральный запрет на ложь, рассмотренный в четырёх измерениях, вовсе не является абсолютным, обязательным для всех и при любых условиях. Взятый онтологически, гносеологически, аксиологически и праксиологически моральный запрет видится в совершенно разных «ипостасях», т.е. в разных применениях, которые будут зависеть от обстоятельств, в том числе и от жизненных интересов самого исследователя.

Противники Канта под предводительством профессора Дубровского дружно поднимают знамя «экзистенциального смысла» этики и жизни вообще. От имени этого «смысла» они воспевают «человеколюбие» как высшую норму жизни, а следовательно, принцип «разумной справедливости»  в такой иерархии ценностей оказывается не нужным и даже опасным для нынешних этиков, политиков и иных прагматиков. А зачем культивировать справедливость в общественном сознании? Ведь справедливость всегда является требовательной, строгой, заставляющей отвечать за свои слова и дела. Гораздо удобнее найти какую-нибудь лазейку в виде некоторого исключения, поправки, например, права на ложь или права на насилие в некоторых случаях и для особых лиц.

К сожалению, Д.И. Дубровский до сих пор считает, что в философии Канта имеется «полный разрыв» между чистым и практическим разумом. Как же тогда быть с кантовским понятием «чистого практического разума», которое является центральным в его этическом учении? Автор пытается доказать, что кантовская теория «морального долга» не может быть реализована живыми людьми в России, в том числе и им самим. На современном лексиконе Кант мог бы ответить  − «это ваши проблемы».

Самое интересное в том, что сам Кант примерно так по смыслу и отвечал своим оппонентам, требующим смягчить категорические требования морального долга − «если должен, значит можешь». Этот кантовский приговор пытаются обжаловать уже более двухсот лет. Для такого рода «обжалований» используются хитроумные, почти дьявольские примеры. Один из них представлен нашим современным философом: террористы захватили атомную станцию, находящуюся рядом с многомиллионным городом, и пытаются узнать у её директора, как её взорвать. Что делать несчастному директору: говорить правду или пытаться обмануть злодеев ради спасения жителей города? Рассмотрим эту гипотетическую ситуацию в уже известных четырёх измерениях.

Онтологически сам факт захвата атомной станции террористами означает, что этот объект слабо охраняется или у злодеев большие возможности и поддержка. Их желание взорвать станцию гораздо сильнее воли директора говорить или не говорить об её устройстве. Директор, скорее всего, будет убит, значит, от его решения практически ничего не изменится, он не сможет помешать террористам своим благонамеренным обманом.

Гносеологически указанная ситуация представляет собой конфликт между знанием, которое может быть использовано во вред людям, и намеренным обманом, который с малой долей вероятности должен предотвратить человеческие жертвы. С этой гносеологической точки зрения истинное знание всегда сильнее лжи.

Аксиологический подход к этой ситуации указывает на конфликт моральных обязанностей: с одной стороны-долга правдивости, а с другой − долга человеколюбия. Этот ценностный конфликт может быть опосредован и по сути снят правовыми обязанностями директора атомной станции, т.е. его должностными инструкциями в случае террористического нападения. Если же таких инструкций он не имеет, то моральный выбор будет на его совести, и это будет его частным решением в чрезвычайной ситуации.

Праксиологический подход будет связан с оценкой реального положения дел на станции, оценкой степени угрозы взрыва и его последствий и других обстоятельств. Это будет опять же определяться самим директором, в зависимости от того, будет ли он иметь полную информацию о происходящем или нет. Попытка обмануть террористов может дать время для подготовки контртеррористической операции, а может и ускорить взрыв, ведь мотивы и дальнейшие действия террористов ему не известны.

Подводя итог этому рассмотрению, мы приходим к выводу, что никакой моральной обязанности обмануть террористов у директора нет, и он будет действовать либо по должностной инструкции (что более вероятно), либо по своему личному усмотрению, при этом понимая неизбежность своей смерти.

Переходим ко второму тезису профессора Дубровского: люди во все времена не могли обойтись без добродетельного обмана, он всегда играл незаменимую роль в человеческих отношениях. Значит, и сегодня, и завтра мы не обойдёмся без него. Но тут же автор оговаривается: мы не хотим подорвать «мораль», она нам нужна, чтобы большинство людей совсем не одичало. К этому хочется добавить, что власть всегда нуждается в искренности народа, чтобы она могла своевременно позаботиться о самосохранении.

Итак, в защиту своего тезиса Дубровский приводит, во-первых, цитату из стихотворения Пушкина и, во-вторых, даёт ссылку на главу из своей книги об обмане, которой,  к сожалению, нет в интернете. На то воля автора.

Но если с «добродетельным» обманом возникают явные затруднения, то самообман, по мысли автора статьи,  является неудобным объектом для всех кантианцев. Самообман, по его мнению, ещё более необходим для человеческой жизни, чем добродетельный обман других людей, так как «он признается фундаментальным фактором самосознания, саморегуляции, самоутверждения, самооправдания,  служит средством поддержания идентичности, самоценности, жизненной силы и т.п., является мощным механизмом компенсации перед лицом смерти, тайн мироздания, ограниченности разума, пучины неопределенности, слабости воли, жестокости социальной реальности, средством «бегства» от свободы и ответственности и, можно добавить, как это ни парадоксально звучит на первый взгляд, средством защиты от всепроникающего обмана, низости и лицедейства» (стр.8).

После этих проникновенных характеристик самообмана профессор Дубровский заводит нас в тупик следующим утверждением: «Самообман является одним из типичных способов укоренения в бытии, но в тоже время служит, пожалуй, главным препятствием на пути самопознания и самопреобразования» (там же). Чтобы выйти из этого тупика, по словам автора, требуется специальное исследование, для которого у него нет ни времени, ни места.

А теперь о главном − о человеческой природе. По словам автора,  от  неё нам никуда не деться, как бы мы ни хотели оторваться от этой грешной земли, от своего народа и от своих правителей.

Откуда взялась нечестность в человеческой природе? Если Кант не отвечает на этот вопрос, то, по мнению Дубровского, нечестность (в виде притворства, мимикрии и др.) имеет биологические и генетические корни.

Одновременно он утверждает, что современные «детекторы лжи»  свидетельствуют «о фундаментальном характере установки на «правду», укоренённой в природе человека. Она укреплялась в ходе биологической эволюции, поскольку «правда», как верное отображение явлений действительности, служила решающим фактором выживания» (стр.12) И  тут автор попадает в очередной тупик: выходит, что фундаментальная установка на «правду» более важна для человечества, чем изначальная биологическая склонность к спасительному обману.  Как же быть?

Автор статьи вынужден оправдываться следующим образом: «Хочу подчеркнуть, что «первичный обман», возникший в процессе эволюции, носил защитный характер, и это составляет глубинную предпосылку «благодетельности» некоторых видов обмана, сложившихся в ходе антропогенеза» (там же).

Но ведь нас интересует прежде всего современное общество, и большая часть статьи была посвящена современным проблемам этики. Так, что же может предложить профессор Дубровский своим современникам − следовать и укреплять фундаментальную установку на «правду» и тем самым способствовать совершенствованию человека и общества, или по-прежнему уподобляться животным и искать спасительной защиты в притворстве, различных хитростях и надеяться, что тебя не заметят и не съедят раньше времени. И тут нужно выбирать: либо ты вместе с Кантом, либо против него.

Требует ли Кант всякий раз исполнения безусловного долга правдивости? Ведь именно это требование вполне справедливо пугает профессора Дубровского и его сторонников. По моему мнению, Кант настаивает на безусловности требования «не лгать», но это не значит «всегда и всем говорить правду»[2]. Иначе мы превращаемся в глупых болтунов.

У нас есть серьёзная защита от неправомерного вмешательства в нашу частную жизнь − это право на отказ от общения, которое позволяет нам избежать лжи в условиях конкурентного или враждебного сообщества. Именно в этом смысл кантовской «необщительной общительности» или антагонизма в человеческих отношениях, ибо без него не может быть развития всех человеческих задатков и способностей. А ложь, будь она добродетельная, благонамеренная, защитная или спасительная в своём принципе подрывает разумные основы человеческого сообщества  и тянет назад к чисто животному, дикому существованию.

К сожалению, в завершении статьи Д.И. Дубровского мы не находим каких-либо конкретных выводов. У автора есть общее пожелание человечеству стать лучше, но он не знает «как» этого достичь, что нужно сделать для этого. А применительно к нашей проблеме обмана получается, что он не знает − лгать или не лгать ради лучшего будущего. А ведь наши современники ждут от учёных мужей компетентных и ответственных решений.

− В чём тогда польза философии? − скажут российские налогоплательщики и правители, − если эти учёные не могут дать ясных и обоснованных  ответов или, по крайней мере, чётко сформулировать свою позицию, чтобы потом ответить за неё перед современниками и  новыми поколениями? Не поэтому ли философские науки не включены в приоритетные направления развития российской науки и техники до 2020 года?

Конечно, можно много говорить о новом, биоинженерном этапе развития человечества, но пока философы не начнут определяться с фундаментальными принципами и последовательно проводить их в своих размышлениях, противоречия будут дискредитировать не только их интеллектуальную деятельность, но и любые проекты совершенствования общественной жизни.

А если Кант прав, то долг правдивости должен направлять нашу деятельность на максимальное преодоление любых форм узаконенной лжи и культивирование  честности  как высшей добродетели.

 

2010

[1] См. статью Д.И.Дубровского «Проблема добродетельного обмана, Кант и  современность» // Режим доступа http://vphil.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=90&Itemid=52. Цитирование будет осуществляться с указанием страниц интернет ресурса.

 

[2] Более подробную аргументацию можно найти в моей монографии «Право на ложь: от Канта до современности». М., Пенза, 2006., а также в тексте докторской диссертации «Долг правдивости и право на ложь как проблема практической философии И.Канта (история и современность)», защищенной в 2008 году в ИФ РАН.

Комментарии по вопросу "О мнимой народной мудрости — «не обманешь — не проживёшь»"

• Оставьте первый комментарий по данному вопросу