Центр современной практической философии

КОНСТРУКТИВНАЯ АДАПТАЦИЯ В СИТУАЦИИ ВЫНУЖДЕННОГО ЗАМОЛЧАНИЯ: ФИЛОСОФСКО-АНТРОПОЛОГИЧЕСКАЯ РЕФЛЕКСИЯ

https://www.elibrary.ru/download/elibrary_50383848_30524880.pdf

История человеческого рода дает множество примеров различных кризисных и экзистенциально сложных ситуаций, в которых человек оказывается не по своей воле и вынужден проживать их, концентрируя свои энергетические и морально-волевые ресурсы, и рационально используя их для приближения лучшего будущего. Нередко такие сложные ситуации требуют от человека благоразумного замолчания, которое не является молчаливым согласием с происходящим, а способом  мирного сопротивления злу, несправедливости, глупости и другим человеческим порокам, которые начинают доминировать в социуме в определенный исторический период [1].

Философско-антропологическая рефлексия дает следующие определения понятию вынужденного замолчания: 1) это социально-философское и социально-психологическое понятие, описывающее тревожное состояние личности и общества, при котором благоразумные граждане вынуждены молчать («держать язык за зубами» под страхом сурового наказания), утаивать от других правдивую информацию, и при этом допускать возможность адаптивной пересборки своего мировоззрения, не теряя надежду на наступление новой Перестройки; 2)  это временная тактика выживания в экстремальных социально-политических условиях, предполагающая концентрацию интеллектуальных сил и созидательной энергии людей на частной жизни для укрепления своего автономного мира – своего Дома как основания будущего деятельного и творческого развития всей общественной сферы; 3) оно  может быть рассмотрено  в качестве рационально-прагматической реакции общества на запретительно-репрессивные практики авторитарного государства, подавляющие свободу слова и политической деятельности. Как показывает мировой и отечественный исторический опыт, закономерным результатом такого подавления будет рост гражданского сопротивления и выход из этого состояния. Каким он будет? Пока трудно предсказать; 4) вынужденное замолчание дает время подумать (серьезно или как получится) о главном, снова оценить прошлое и настоящее в перспективе будущего личного и общего  блага. А может и придумать это будущее, пожелать его… [2, 3]

Философско-антропологическая рефлексия  предлагает рассматривать подобные кризисные ситуации как необходимые жизненные и мировоззренческие испытания для конкретного человека и всего общества, которые являются своего рода проверкой на жизнеспособность. Поэтому в каждую историческую эпоху возникала настоятельная потребность в разработке способов и механизмов конструктивной морально-психологической адаптации. Так, еще недавно российское общество использовало  морально-психологическую модель пассивного ожидания лучшего будущего под названием «Ждун», наивно полагая, что лучшее будущее настанет само собой, как манна небесная падет на голову. Эта модель поведения основана на пассивном безропотном ожидании лучшего будущего, когда кто-то все решит или само собой все рассосется. Такая позиция часто ведет к депрессивным состояниям, чувству отчаяния и беспомощности. В настоящий момент она является деструктивным способом адаптации для многих современников.

 В новейших исторических условиях, а именно в ситуации вынужденного замолчания прежняя модель «Ждуна» себя явно исчерпала, и становится упадническим умонастроением, ведущим личность и общество к деградации. Назрела потребность в новой адаптивной модели, которая способна нацелить человека на конструктивное созидание будущего [9].

Эту модель мы образно можем назвать «Пружинка»: когда личная и общественная свобода сжимается до предела – 3 степени из 10, доходя до необходимости физического выживания в экстремальных военно-политических условиях [7]. Под жестким внешним давлением человеку приходится сжиматься – ограничивать свою внешнюю свободу до точки принципиальной неуступчивости. Стать «Пружинкой» («ладно, потерпим пока…»), значит перейти от пассивного ожидания лучшего будущего к серьезной готовке  и проектированию новой системы взаимоотношений, контроля и управления обществом. Для этого необходимо собирание сил, энергии, плодотворных идей, которые пригодятся для обновления всей общественной жизни.

Мировая философская наука дает ряд вариантов мировоззренческой адаптации человека к экстремальным ситуациям, среди которых следует выделить традиционный фаталистический способ мышления, имевший большую популярность во многих обществах. Но в 21 веке  этот способ адаптации уже не соответствует  возросшим потребностям людей, а, следовательно, нуждается в замене. Мировоззрение современного человека уже не может принять традиционные метафизические тезисы о том, что мы не свободны и от нас ничего не зависит, так как они соответствовали феодально-крепостному состоянию общества, и способствовали формированию фаталистического умонастроения, которое как бы примиряло человека с тяжелой и несправедливой жизнью и давало иллюзорную надежду на потустороннее лучшее бытие. Фаталистическое умонастроение на протяжении многих столетий являлось традиционным способом коллективного выживания юридически и экономически несвободных индивидов, т.е. «холопов», и тем самым не способствовало личностному саморазвитию и совершенствованию общества [4, 8].

Поэтому современная социально-практическая философия исходит из индивидуализированного постулата – «Я всегда свободен в определенной степени», который непосредственно вытекает из нашей социально-антропологической модели 10 степеней свободы как самостоятельности [6]. Этот постулат предназначен снять  ригоризм и утопичность романтического утверждения о том, что человек всегда свободен, а также позволяет преодолеть традиционный фаталистически-холопский тезис о полной несвободе человека [5]. Современный постулат о личной свободе предполагает определение реальной степени свободы конкретного человека и соответствующей ей ответственности за принятые решения и поступки. Персональная ответственность всегда конкретна. Например, находясь на 6 степени свободы-самостоятельности, человек возлагает на себя комплекс правовых, экономических и социальных обязанностей, которые установлены в данном социуме, и являются необходимыми условиями личностного развития.

Практический постулат «Я всегда свободен в определенной степени» позволяет согласовать морально-практические требования разума, и прежде всего, принцип свободы и персональной ответственности за совершаемые деяния, с материально-прагматическими соображениями о степени ответственности и ограниченности человеческих возможностей. Действительно, человек не всесилен и не может отвечать за все, а только за то, что в его власти, т.е. реально находится в сфере его  решений или выбора.

Таким образом, в экстремальных ситуациях выживания вынужденное снижение степеней свободы ведет за собой и снижение уровня личной ответственности. Такое состояние оказывается вынужденным и чаще всего болезненным как физически, так и морально-психологически, но его нужно пережить ради будущего, справиться с временными тяготами и ограничениями человеческой свободы.  В итоге снижение степени свободы до 3 уровня (не правового состояния) открывает возможность использовать разные средства (и аморальные, и не правовые) для личного и коллективного выживания, т.е. различные виды насилия и обмана. Это открывает опасный путь к допущению так называемого права на убийство, на ложь, на захват чужой собственности и др., т.е. вовлекает многих индивидов в гоббсовское «естественное состояние» войны всех против всех, когда каждый выживает любыми средствами, и чтобы избежать такого социального хаоса, необходимы разумные ограничения человеческого произвола, которые будут иметь общесоциальный гражданско-правовой характер.

Таким образом, конструктивная адаптация современного человека в  ситуации вынужденного замолчания предполагает сохранение внутреннего достоинства и готовности к созидательному сотрудничеству с другими людьми ради разумного совершенствования внешних условий, без которых невозможна гармоничная и счастливая жизнь.

 

Список литературы:

 

1. Балацкий Е.В. Общая теория социального развития и циклы принуждения // Общественные науки и современность. 2019. № 5. С. 156-174.
2. Кирдина С. Г. Институциональные матрицы и развитие России. Введение в Х-Y-теорию. М., СПб.: Нестор-История, 2014. 468 с. 
3. Магун В.С., Руднев М.Г.За пределами «человека советского»: россияне в европейской ценностной типологии // Демонтаж коммунизма. Тридцать лет спустя / Коллективная монография; под ред. К. Рогова. – М.: Новое литературное обозрение, 2021. С. 325-353.
4. Мясников А. Г. Долг правдивости и право на ложь как проблема практической философии И. Канта (история и современность): специальность 09.00.03 «История философии»: автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук. – Москва, ИФ РАН 2007. – 54 с. 
5. Мясников А.Г., Константинов В.В., Чернецов М.А., Мясникова Т.А. Происхождение, структура и функции ловушек для свободы: социально-философский анализ // Контекст и рефлексия: философия о мире и человеке. 2019. Том 8. № 2A. С. 158-170.
6. Мясников А. Г., Мясникова Т. А. Условия реализации политической свободы в постсоветском обществе: опыт социально-философского анализа и моделирования // Интеллект. Инновации. Инвестиции. – 2020. – № 4. – С. 81–90.
7. Ушаков Д.В. Менталитет и социально-экономические достижения стран // Вестник Российской академии наук. 2020. Том 90. № 3. С. 224-231.
8. Федотов Г.П. Россия и свобода // Новый журнал. Нью-Йорк, 1945. № 10. С.189-213.
9. Юревич А.В. Психологическое состояние современного российского общества: новые тенденции // Разработка понятий в современной психологии. Сборник статей. Ответственные редакторы: А.Л. Журавлев, Е.А. Сергиенко, Г.А. Виленская. М.:
   Издательство: Институт психологии РАН. 2019. С. 709-729.

 

 

Комментарии по вопросу "КОНСТРУКТИВНАЯ АДАПТАЦИЯ В СИТУАЦИИ ВЫНУЖДЕННОГО ЗАМОЛЧАНИЯ: ФИЛОСОФСКО-АНТРОПОЛОГИЧЕСКАЯ РЕФЛЕКСИЯ"

• Оставьте первый комментарий по данному вопросу